Недовольство ребенком как проявление страха за него
Высокий уровень самооценки ребенка, так же, как и ее низкий уровень, откладывает отпечаток на всю его жизнь. Уверенный в себе человек и человек, ждущий подвоха от мира, будут совершенно по-разному оценивать ситуации во взрослой жизни. Первый, купив автомобиль и столкнувшись с большим количеством неполадок в нем, скажет товарищу: «Ну вот опять. У меня, как всегда, ничего не получается с первого раза по-человечески. Даже машину выбрал неправильно. Уж если не везет, так не везет во всем!». Второй скажет с улыбкой: «Здорово. Интересно, мне ее лучше сразу продать или все-таки довести до ума?». Потом выберет оптимальный вариант и с улыбкой же - поедет либо на станцию технического обслуживания, либо на автомобильный рынок.
Откуда же в нас, родителях, берется уверенность, что запрет или наказание - способны должным образом повлиять на поведение ребенка? Почему гневная реакция родителя столь неотвратимо выходит на сцену в ответ на проявление ребенком самостоятельности и ожидание им подобающей оценки своих успехов родителем.
Годовалый малыш - своим ходом преодолел расстояние в три метра. Добрался до полки, на которой стоит телевизор, и поднялся на ноги, держась за стеклянные полки. Четырехзубая неотразимая улыбка малыша, адресованная маме, озарила комнату.
Мама (осуждающе помахивая указательным пальцем): Ну куда тебя понесло? Разве можно полки толкать. Тут телевизор стоит. А если упадет, тогда тебе тоже будет так весело?
Мама берет малыша на руки и относит в детский манеж.
Мама: Все, отсюда ты не убежишь.
Малыш заходится слезами. Тянет к маме руки.
Мама: Нет, нет! Никаких ручек. Вот тебе мячик.
Ребенок гневно запускает мяч в противоположный угол комнаты. Громкость рева нарастает.
Мама: Ах вот ты как маму любишь. Игрушки выбрасываешь! Не хочешь играть мячом? Вот тебе развлечение (кладет в манеж несколько других игрушек). И хватит плакать.
Ребенок незамедлительно выбрасывает все игрушки за пределы манежа. Мама хватает малыша на руки, несколько раз шлепает по попе и ставит назад в манеж. Эффекта никакого - малыш лежит на дне манежа и горько рыдает.
Выходит, что мы, родители, став взрослыми, забываем, что сами были детьми. Преодолев самостоятельно несколько метров и встав на ноги, малыш испытывал радость, искал у мамы подтверждения своей успешности, ждал проявления мамой чувства, аналогичного своему. Я не хочу упрекать маму малыша в чем-то. Это не совсем уместно. И вот почему: вполне вероятно, что ее первые впечатления от первых самостоятельных переворотов, «поползновений» и даже шагов малыша - стали уже привычными. Это как бы само собой разумеющееся, что малыш сидит, встает, ползает... И теперь преобладающей заботой мамы, в моменты «маневрирования» ребенка по полу квартиры, является забота о его безопасности и, вероятно, о целостности семейного имущества. Мамино опасение, даже страх, что малыш упадет или ударится о полку, или разобьет полку под телевизором, или... свалит сам телевизор - вот что доминирует сейчас в ее восприятии поведения малыша. Раньше было так спокойно: лежал себе в кроватке и никаких проблем. Теперь же, когда начал ходить, за ним нужен глаз да глаз. Наши родительские опасения за здоровье, безопасность, саму жизнь ребенка по этой причине зачастую выплескиваются наружу раздражением или даже гневом. Наше недовольство ребенком - маска, скрывающая от нас самих собственный страх за то, что с ним может случиться что-то плохое.
Не перестать бояться, заботиться и обеспечивать безопасность, а перестать свои пугающие представления выражать гневом и осуждением - вот что может помогать и родителю, и его малышу вместе проявить должную заботу о только еще формирующейся самооценке ребенка.
